| |
ПЛАЧУЩЕЕ ЗЕРКАЛО
...И
железой поэзия в железе, Слезящаяся
в родовом разрезе.
О. Мандельштам
Прячутся в скорлупки хрупкие маслины,
Спутывая грани двойников своих
Солоно железо крови паутиной,
Веточки-ресницы - в ризах соляных.
В призрачно-прозрачных глиняных
купелях
Льют младенцам лица бременем слезы
И хоронят в зыбких слезных колыбелях,
Окропив железным молоком лозы.
Радужная мякоть с косточкой хрустальной,
Зрящей сквозь хрустящий, зреющий
зрачок,
Дышит колокольным лепетом зеркальным,
Застекольной болью льется спелый
сок.
Боль стекла - как дымка ясного
кристалла,
И излом лучится в облаке теней,
А слеза в колодезь замертво упала,
И звезда посмела отразиться в
ней.
***
О чем я? Где я? Чей я сон?
Кто верует в меня?
Зачем мой хаос обрамлен
Мерцаньем бытия?
Я кровь Пречистой Пустоты,
И тянется туман
Вложить дрожащие персты
В неизъяснимость ран...
В бреду двусмысленной игры
Колеблется черта -
Что это - контуры дыры
Или края листа?
Как ускользающий предел
Зажатому в горсти
Безгласно буйствующих тел
Отверстию найти?
Или срастающихся пут
Разрушить решето
И кануть в девственный уют,
В родимое Ничто?
Но вечной тяжести венца
Пылает ржавый след.
Уснули пальцы Близнеца,
И воскресений нет.
***
Вы будете требовать яда и хлеба,
Когда, заблудившись в кривых полюсах,
Душа упадет в конопатое небо,
И бездна вскипит на её волосах.
Вы будете спать и дышать до рассвета,
Вцепившись во влажные юбки смертей,
Пока на подавится кроткая Лета
Кровавыми крошками ваших затей.
Кто щупает свет близоруким дыханьем,
Тог жертву принес на алтарь пустоты:
Бесплотен и гибелен плод осязанья,
Изъятый из чрева ночной темноты.
Ночь нижет на слух одинокие звуки
В кишащей словами густой высоте,
Где в небо впиваются черные руки,
И месяц распят на далеком кресте.
ЭДИП
Смешения кощунственны и шатки,
И в гибельном Элизиуме дня
Пронизывают облачные складки
Осиротевших пряжек острия
Точинками созвучий непреложных.
О, если бы белесый Асфодел
Увидел тела выпуклый треножник,
Когда последний кратер опустел
До черноты. Дочерние объятья
Наполнены молчаньем Эвменид.
Что медлишь ты, исчадие проклятья,
У входа в изнывающий Аид,
Где Эмпуса утраченного смысла
С холодных пальцев слизывает соль,
И маска оскорбленная повисла
Гримасой сфинкса. Жалобный бемоль
Сочится из расколотых скрижалей,
Над сонным осязанием глумясь.
Ты помнишь руки - как они зажали
Рыдающие прорези для глаз?
|
|
|
|
|
|
|