Он
много раз срисовывал некоторые из небольших плит, высеченных
полурельефом в лоджии сада, выходящего к Сан Лоренцо; на
одной из них был прекраснейший Адонис с собакой, на другой
— две чудеснейшие обнаженные фигуры, одна из которых сидит
с собакой у ног, другая же стоит, скрестив ноги и опираясь
на палку; были там и две другие таких же размеров, на одной
из которых были два путта с перунами Юпитера, а на другой
— обнаженный старец, изображавший Случайность, с крыльями
за спиной и на щиколотках и с весами в руках. Помимо этого,
сад этот был полон мужских и женских торсов, изучавшихся
не только Мариотто, но и всем скулытгорами и живописцами
того времени; добрая часть этого хранится ныне в гардеробной
герцога Козимо, а другая часть осталась на месте, как, например,
два торса Марсия, остались на месте бюсты над окнами и бюсты
императоров над дверями(5).
Изучая эти антики, Мариотто сделал большие успехи в рисунке
и поступил на службу к мадонне Альфонсине, матери герцога
Лоренцо, оказывавшей ему всяческую помощь, чтобы Мариотто
имел возможность совершенствоваться(6). И действительно,
чередуя рисование с живописью красками, он пробрел опыт
немалый, как это и обнаружилось в нескольких картинах, написанных
им для этой синьоры, посланных ею в Рим для Карло и Джордано
Орсини и попавших затем в руки Чезаре Борджа. Написал он
с натуры мадонну Альфонсину весьма хорошо, и ему казалось,
что в этой к ней близости он уже нашел свое счастье. Однако,
когда в 1494 году Пьеро деи Медичи был изгнан, Мариотто
лишился этой помощи и этого покровительства и переселился
обратно к Баччо, где он с еще большим усердием принялся
за изготовление глиняных моделей и за изучение и упорное
исследование натуры, а также подражал работам Баччо, почему
он в немногие годы и сделался мастером прилежным и опытным.
И, видя, что все у него так хорошо получается, он осмелел
настолько, подражая манере и повадке товарища, что многие
принимали работы Мариотто за работы монаха. Поэтому, когда
случилось, что Баччо ушел в монахи, Мариотто, потеряв товарища,
был в смятении и как потерянный, и столь странным показалось
ему это известие, что впал он в отчаяние и ничто его уже
не радовало. И если бы вообще Мариотто не питал такого отвращения
к общению с монахами, о которых он всегда очень плохо отзывался,
и если бы он не принадлежал к противникам партии брата Джироламо
феррарского,(7) то любовь его к Баччо, того гляди, заставила
бы и его постричься в одном монастыре с товарищем. Однако
Джероццо Дини упросил его закончить заказанный им для кладбища
и оставленный Баччо незавершенным «Страшный суд»(8), так
как манера у обоих была одна и та же. А так как имелся картон,
выполненный рукой Баччо, а также и другие рисунки, и так
как закончить эту работу просил его и сам фра Бартоломео,
который получил за нее деньги и которого мучила совесть
за то, что он не выполнил обязательства, Мариотто довел
дело до конца с усердием и любовью так, что многие, об этом
ничего не знавшие, думали, что все было написано одной рукой,
благодаря чему он и приобрел величайший авторитет в своем
искусстве.
В капитуле флорентинской Чертозы он написал «Распятие» с
Богоматерью и Магдалиной у подножия креста и с парящими
ангелами, которые собирают капли крови Христовой, вещь,
выполненную им фреской и написанную с большим старанием
и большой любовью(9).
Между тем некоторым из обучавшихся у него и помогавших ему
мальчиков показались недостаточными харчи, которые отпускались
им монахами, и они, без ведома Мариотто, подделали ключи
от ставень окошечка, через которое монахам подавалась пища
и которое выходило в их комнату, и несколько раз то один
из них, то другой тайком выкрадывал себе что-нибудь поесть.
худ. М. Альбертинелли / Поклонение младенцуЭто наделало
много шуму среди братьев, которые по части чревоугодия нисколько
не уступают всем прочим людям. Однако, так как подмастерья,
бывшие у всех на хорошем счету, сделали это с большой ловкостью,
они обвинили кое-кого из монахов, которые это якобы сделали,
желая насолить друг другу. Когда же проделки их в один прекрасный
день все-таки раскрылись, монахи, чтобы только не задерживать
окончания работы, стали выдавать двойную порцию как самому
Мариотто, так и его подмастерьям, которые дописали фреску
с весельем и с хохотом.
Для монахинь св. Юлиана флорентинского он выполнил на дереве
образ главного алтаря, который он написал в своей комнате,
что на Гуальфонде, одновременно с другим образом для той
же церкви, написанным им маслом на золотом фоне, с Распятием,
ангелами и Богом-отцом, изображающими св. Троицу(10).
Был Мариотто человеком весьма беспокойного нрава, покорствующим
своей плоти в делах любовных, и очень веселым в повседневной
жизни. И так как он возненавидел все тонкости и мозговые
ухищрения, свойственные живописи, и часто попадался на язык
живописцам, которые кололи его по привычке, прочно в них
укоренившейся и наследственной, он решил заняться делом
более низким, но зато менее утомительным и более веселым
и, открыв превосходнейшую харчевню за воротами Сан Галло,
а у Понте Веккио аль Драго таверну и харчевню, занимался
этим делом много месяцев, говоря что он выбрал искусство,
в котором нет ни анатомии, ни ракурсов, ни перспективы и,
что самое главное, за которое никто не охаивает, а что в
том искусстве, которое он бросил, все как раз наоборот,
ибо то изображало мясо и кровь, а это наливало кровью и
наращивало мясо; и здесь каждый день слышишь, что тебя за
доброе вино хвалят, а там только и слышишь, как тебя ругают.
Однако надоело ему и это и, устыдившись занятия столь недостойного,
он снова вернулся к живописи и во Флоренции писал картины
и расписывал дома граждан(11). Так, для Джован Марио Бенинтенди
он выполнил собственноручно три небольшие истории, а в доме
Медичи написал маслом по случаю избрания папой Льва X тондо
с их гербом и с Верой, Надеждой и Любовью, находившимся
долгое время над дверями их палаццо.
А для товарищества Сан Дзаноби, что возле канониката Санта
Мариа дель Фьоре, он подрядился написать на доске «Благовещение»,
что с большим усердием и выполнил(12). Он нарочно для этого
приказал пробить окно на предназначенном для образа месте
и решил там и писать его, дабы смочь по собственному усмотрению
ослаблять и усиливать на нем изображения построек, в зависимости
от видимой их на свету высоте и отдаленности.
Ему пришло в голову, что живописные работы, в которых нет
рельефа и силы, а в то же время и нежности, ничего не стоит.
А так как он понимал, что они не будут выделяться на плоскости
без теней, которые если они будут очень темными, то будут
непроницаемы, а если они будут нежными, то в них не будет
силы, он мечтал сочетать в них нежность с особым приемом,
какой, как ему казалось, искусство до сих пор еще не умело
применять так, как ему этого хотелось. И потому, когда ему
представился случай применить это в названной работе, он
стал с невероятными усилиями этого добиваться, что и видно
по фигурам Бога-отца и нескольких путтов, парящих в воздухе,
которые сильно выделяются на доске благодаря темному фону
написанной им там архитектурной перспективы в виде покрытого
резьбой полукруглого свода, который, по мере того как арки
уменьшаются, а линии приближаются к точке схода, углубляется
так, что кажется объемным, не говоря о том, что там изображены
очень изящные ангелы, которые порхают, рассыпая цветы.
Работу эту Мариотто писал и переписывал много раз, пока
не довел ее до конца, меняя то более светлый колорит на
более темный, то болыиую его живость и яркость на меньшую.
худ. М. Альбертинелли / Мадонна с младенцемОднако, так как
все это его никак не удовлетворяло и так как он считал,
что руке все еще не достает замыслов разума, ему захотелось
найти белый тон более яркий, чем белила, и он начал их очищать,
чтобы высветлять самые светлые места так, как ему этого
хотелось. Тем не менее пришлось ему признать, что искусством
не выразишь того, что содержат в себе гений и разум человека,
и удовольствоваться тем, что сделал, будучи не в силах достигнуть
того, чего сделать не мог. От художников же он заслужил
за эту работу похвалы и почести, к тому же он надеялся получить
от своих хозяев за такие труды гораздо больше того, что
он получил, почему между заказчиками и Мариотго и возникли
разногласия. Однако Пьетро Перуджино, тогда уже старый,
Ридольфо Гирландайо и Франческо Граначчи оценили эту работу
и совместно определили ее стоимость.
В церкви Сан Бранкацио во Флоренции он написал в полутондо
«Посещение Марией Елизаветы». Равным образом и в церкви
Санта Тринита Богоматерь, св. Иеронима и св. Зиновия для
Дзаноби дель Маэстро, а в церкви конгрегации священников
св. Мартина написал также на дереве получившее большое одобрение
другое «Посещение»(13).
Он был приглашен в монастырь делла Кверча, что за Витербо,
однако только что он успел приняться за очередную доску(14),
как ему вдруг захотелось повидать Рим, и, уехав туда, он
стал писать и закончил в тонкой манере маслом на доске св.
Доминика, св. Екатерину сиенскую, обручающуюся с Христом,
и Богоматерь по заказу брата Мариано Фетти для его капеллы
в церкви Сан Сильвестро, что на Монтекавалло(15).
После этого он воротился в Кверчу, где у него было несколько
возлюбленных, с которыми он не мог развлекаться, пока был
в Риме, и которым, распалившись от неудовлетворенного желания,
он захотел показать доблесть в подобного рода турнирах.
И вот, сделав последнее усилие, но, будучи уже не очень
молодым и не слишком боевым в этом деле, он был вынужден
слечь в постель. Приписав это тамошнему воздуху, он приказал
перенести себя на носилках во Флоренцию. Однако ни помощь,
ни лечение ему не помогли, и по прошествии нескольких дней
он скончался от этой хвори в сорокапятилетнем возрасге и
был погребен в церкви
Сан Пьер Маджоре этого города(16). В нашей Книге есть несколько
очень хороших собетвенноручных его рисунков пером и светотенью,
в особенности винтовая лестница, хорошо нарисованная им
в очень трудной перспективе, так как он отлично в этом разбирался(17).
У Мариотто было много учеников, и среди них флорентинцы,
Джулиано Буджардини и Франчабиджо, и Инноченцио из Имолы,
о которых будет рассказано на своем месте(18). Равным образом
был его учеником флорентинский живописец Визино(19), из
всех наилучший по рисунку, колориту и прилежанию, а также
по наилучшей манере, проявленной им в его работах, выполненных
весьма тщательно. И хотя во Флоренции их немного, в доме
Джованбаттисты ди Аньоло Дони можно и ныне в этом убедиться
по картине, написанной маслом наподобие миниатюры и изображающей
сферу с нагими Адамом и Евой, вкушающим от яблока (вещь
эта выполнена весьма тщательно), а также по картине с изображением
снятия со крестов Христа и разбойников, где отлично изображено
пересечение нескольких лестниц. Одни там помогают снять
Христа, другие же уносят на плечах разбойника, чтобы его
похоронить. Всякие позы, разнообразные и прихотливые, многообразие
фигур, соответствующих содержанию, все это свидетельствует
о том, что мастер он был отменный. Некие флорентинские купцы
увезли его с собой в Венгрию, где он выполнил много работ
и ценился высоко. Однако бедняга этот чуть там не погиб,
так как от природы он был человеком независимым и несдержанным
и не мог выяснить назойливости некоторых надоедливых венгерцев,
которые целый день задуривали ему голову восхвалением всего,
что только есть в их стране, будто только и было добра и
счастья, что в их печах, в их еде и питье, будто не было
иного благородства и величия, кроме как в их короле и его
придворных, и будто все остальное в мире — одно дерьмо.
А так как он считал, да так оно в самом деле и было, что
в том, что есть в Италии — свои благородство, доброта и
красота, — однажды, не в силах дольше выносить все эта их
глупости и будучи случайно немного навеселе, и у него сорвалось
с языка, что для него бутылка требианского и сладкий крендель
важнее всех иных королей и королев, взятых вместе. И если
бы не случилось так, что дело попало в руки благородного
епископа, опытного в мирских делах и (что самое главное)
сообразительного, сумевшего и пожелавшего обернуть все в
шутку, пришлось бы ему испытать на себе, каковы шутки с
дикими зверями. Ибо эти венгерские скоты, не понимая слов,
вообразили, что он сказал бог знает что и чуть ли не покушался
на ихнего короля и его владения, и собирались предать его
без всякой пощады ярости народа. Однако этому доброму епископу
удалось избавить его от всяких неприятностей, ибо, приняв
во внимание заслуги этого достойного человека, он повернул
все в благородную сторону, обратившись к милости короля.
Тот вникнул в дело, развеселился и помиловал его, и в дальнейшем
талант его весьма в этой стране ценился и почитался. Однако
счастье его длилось недолго, ибо не мог он вынести ни тамошних
печей, ни тамошних холодов, вредивших его здоровью. Все
это вскоре его доконало, хотя его обаяние и его слава остались
живыми среди тех, кто знал его при жизни, и тех, кто впоследствии
все больше и больше имел возможность видеть его произведения.
Деятельность его как живописца относится примерно к 1512
году.
В начало
ПРИМЕЧАНИЯ
Мариотто
ди Биджо ди Биндо Альбертинелли (1474—1515), сын золотых
дел мастера, — флорентинский живописец, ученик Козимо Росселли
и Пьеро ди Козимо. В 1493—1500 гг. работал с Бартоломео
делла Порта, затем один (влияние Перуджино) и с 1509 г.
снова с фра Бартоломео; работы, выходившие из их боттеги,
отмечались печатью с подписью огаtе рго рictores (молитесь
за живописцев) — так отмечено, например, «Благовещение»
1511 г. из Женевского музея. В 1512 г. художники снова расходятся,
но Мариотто (вопреки свидетельству Вазари) не оставляет
живописи. Последние годы жизни провел в Риме; заболев, возвратился
во Флоренцию, где и умер.
Главные работы: завершение фрески фра Бартоломео «Всемирный
потоп» (Флорен-ция, музей Сан Марко); «Посещение Елизаветы
Марией» (1503, Флоренция, Уффици); «Распятие» (1505, фреска
во флорентинской Чертозе); «Мадонна со святыми» (1506, на-чата
Филиппино Липпи, Париж, Лувр); завершение образа фра Бартоломео
«Венчание Богоматери» для Безансонского собора (теперь в
галерее Штуттгарта); «Благовещение» (1510, Флоренция, Академия);
небольшой табернакль (Милан, собрание Польди Пеццоли с надписью
МО, которую читают как 1500, а также как «Маtег Dei», «Рождество»
(обе - Флоренция, галерея Питти), «Мадонна со святыми» и
«Троица» (обе — Флоренция, Академия); «Каин и Авель» (Бергамо,
галерея; приписьшается также Бьякке).
1 В первом издании «Жизнеописаний» биография Альбертинелли
начиналась такими словами: «Силой величайшей обладает дружеское
общение при родстве душ и общности привычек и манер, с удовольствием
заставляющее друзей придерживаться не только одной и той
же композиции, но и тех же характеров, того же рисунка и
одинакового выражения в изображаемых фигурах. И тогда мы
видим, что художники создают тот стиль, который глубже всего
задевает их за живое, и неизменно следуют ему настолько,
что сплошь да рядом кажется, будто это одна рука, и даже
знатоки этих художников едва ли способны отличить подлинник
от подражания, как в этом можно убедиться на примере произведений
Мариотто Альбертинелли.
2
Баччо делла Порто — фра Бартоломео (см. выше его биографию),
с которым Альбертинелли работал в 1490—1492 гг. и позднее
в 1509—1512 гг.
3
У ворот Порта Сан Пьеро Гаттолини находилась боттега Мариотто
Альбертинелли и Бартоломео делла Порта (отсюда и прозвище
последнего).
4
Речь идет о палаццо Медичи, позднее перешедшем к Риккарди.
5
Судьба названных работ неизвестна (некоторые из античных
оригиналов сохранились).
6
Работы для Альфонсины Медичи (жены Пьеро) не сохранились.
7
Речь идет о Джироламо Савонароле.
8
О «Страшном суде» см. выше биографию фра Бартоломео.
9
«Распятие» находится на первоначальном месте во Флорентинском
аббатстве.
10
Оба образа («Мадонна со святыми» и «Распятие с Троицей»)
находятся теперь во Флорентинской академии. Гуальфонда —
флорентинская улица Виа Вальфонда.
11
Все росписи фасадов погибли.
12
«Благовещение», датированное 1510 г., находится во Флорентинской
академии.
13
«Посещение» из Сан Бранкацио (Панкрацио) не сохранилось.
«Богоматерь со св. Иеронимом и Зиновием» (начатая Филиппино
Липпи), находится в Лувре. Второе «Посещение» (1503) — в
Уффици.
14
Образ писал фра Бартоломео (см. ниже биографию Понтормо
в т. IV «Жизнеописаний»); он был закончен фра Паолино и
поставлен на алтарь в 1543 г.
15
Судьба работы неизвестна, так же как и время поездки Мариотто
в Рим.
16
Мариотто умер 8 ноября 1515 г., в возрасте 41 года.
17
Рисунки не сохранились.
18
См. ниже биографии Буджардини, Франчабиджо и биографию Баньякавалло.
19
О Визино известно лишь, что он умер в Венгрии около 1512
г. Судьба упомянутых работ неизвестна.
|
Жизнеописание
МАРИОТТО АЛЬБЕРТИНЕЛЛИ, (Mariotto Albertinelli)