Это
и послужило причиной тому, что они не довели заложенные
в них добрые начала до того конечного совершенства, которое
от них ожидали, так как, вообразив себя мастерами, они слишком
далеко отклонились от пути добра.
Бартоломео из Баньякавалло во времена Рафаэля приехал в
Рим, дабы достичь своими творениями того совершенства, которого
он мнил для себя доступным, а так как еще в юные годы он
ирославился в Болонье, где на него возлагались большие надежды,
он получил заказ на роспись в римской церкви делла Паче,
в первой капелле, находящейся направо от входа в церковь,
что над капеллой Бальдассаре Перуцци сиенца(2). Однако,
убедившись, что все то, на что он считал себя способным,
ему не удалось, он воротился в Болонью, где и он, и названные
выше живописцы, соревнуясь друг с другом, написали в Сан
Петронио каждый по истории из жизни Христа и Богоматери
в капелле Мадонны, что у входных дверей главного фасада,
по правую руку как войдешь в церковь.(3) Мы сейчас видим,
что по качеству его соперники один от другого мало чем отличались,
и потому не удивительно, что в этой росписи Бартоломео прославился
как живописец, обладавший более уверенной и мягкой маиерой.
Действительно, в истории мастера Амико было много странностей,
ибо он в Воскресении Христовом изобразил странников в вывороченных
и скорченных положениях, а многих воинов раздавленными навалившейся
на них надгробной плитою. Тем не менее, поскольку история
Бартоломео была более цельной по рисунку и по колориту,
художники и хвалили ее больше других, и по этой причине
он вступил затем в содружество с Бьяджо болонцем(4), человеком
в искусстве более опытным, чем способным, и они работали
вместе для братьев скопетинцев в монастыре Сан Сальваторе,
где расписали трапезную частично фреской, частично же посуху,
изобразив там Христа, насыщаюшего пятью хлебами и двумя
рыбами пять тысяч человек. худ. Раменги Бартоломео (Баньякавалло)
/ Мадонна с младенцем со святымиА на стене библиотеки они
написали Диспут св. Августина, где весьма толково изобразили
перспективу(5).
Мастера эти, видевшие творения Рафаэля и работавшие с ним,
восприняли от него нечто такое, что в целом все как будто
и должно было получиться, однако, говоря по правде, до тех
особых тонкостей, какие должны быть в искусстве, они и не
дошли. Но так как в Болонье в те времена живописцев, знавших
больше их, не было, то правители и народ этого города считали
их лучшими мастерами Италии.
Рукой Бартоломео выполнены фреской несколько тондо под сводом
дворца Подесты(6), а в церкви Сан Витало, что насупротив
палаццо Фантуцци, Посещение св. Елизаветы, у сервитов же
болонских вокруг Благовещения, написанного на дереве маслом,
несколько святых написал фреской Инноченцио из Имолы(7).
А в церкви Сан Микеле ин Боско Бартоломео расписал фреской
капеллу того самого Рамаццотто, который возглавлял партию
в Романье(8). Он же написал фреской в одной из капелл церкви
Санто Стефано двух святых с несколькими очень красивыми
летящими путтами(9), а в церкви Сан Якопо для мессера Аннибале
дель Корелло капеллу, где изобразил Обрезание Господа нашего
со многими фигурами, в верхнем же полутондо он написал Авраама,
приносящего сына в жертву богу, и в этой работе он действительно
обнаружил хорошее знание дела и хорошую манеру(10). За Болоньей
в церкви Мизерикордиа он написал на небольшой доске темперой
Богоматерь с несколькими святыми(11), в самом же городе
много картин и других работ, находящихся в разных руках.
И, по правде говоря, жил и работал он добротно и более чем
благоразумно, и рисунок и выдумка были у него лучше, чем
у других, как это видно и в нашей Книге по рисунку, на котором
младенец Иисус ведет спор с книжниками в храме, изображенном
очень хорошо и с толком(12).
В конце концов завершил он жизнь свою пятидесяти восьми
лет(13), сопровождаемый постоянной завистью болонца Амико(14),
человека прихотливого и со странностями, и столь же сумасбродны,
если можно так сказать, и прихотливы его фигуры, которые
он писал по всей Италии и в особенности в Болонье, где он
провел большую часть жизни. И по правде сказать, если бы
многочисленные его труды и рисунки были выношены им на истинном
пути, а не как попало, он, быть может, превзошел бы многих
из тех, кого мы почитаем людьми редкостными и стоящими.
Но, с другой стороны, плодовитость его имела то преимущество,
что среди многочисленных его работ нельзя не разыскать кое-каких
хороших и достойных похвалы. Такова, среди бесчисленного
множества им сделанного, стена, расписанная светотенью на
Пьяцца де Марсильи, где много историй в рамках и где фриз
с дерущимися зверями выполнен так смело и так хорошо, что
его, пожалуй, можно причислить к лучшим вещам, когда-либо
им написанным. худ. Амико Аспертини / Портрет Томмазо РаймондиУ
ворот Сан Маммоло он расписал еще одну стенку, а в церкви
Сан Сальвадоре фриз вокруг главной капеллы настолько необычен
и сумасброден, что рассмешит и того, кому хочется плакать.
В общем же нет в Болонье церкви и улицы, где бы он чего-нибудь
не напачкал.
Писал он много и в Риме, а в Лукке в Сан Фриано он расписал
одну из капелл странными и причудливыми фантазиями; однако
кое-что там стоит и похвалить, как, например, историю о
кресте и некоторые истории из жития св. Августина, где изображено
множество знатных лиц этого города. И говоря по правде,
это одна из лучших работ фреской, когда-либо написанных
красками мастером Амико. Заслуживают похвалы и в церкви
Сан Якопо в Болонье на алтаре св. Николая некоторые истории
из жизни этого святого, а также нижний фриз с перспективами.
Когда император Карл V посетил Болонью(15), Амико соорудил
у входа во дворец триумфальную арку, рельефные статуи на
которой сделал Альфонсо Ломбарди(16).
Что Амико обладал большим опытом, чем кто-либо другой, не
удивительно, ибо говорят, что он, будучи человеком не от
мира сего и ни на кого не похожим, исходил всю Италию, зарисовывая
и копируя любую живопись или скульптуру, как хорошую, так
и плохую, благодаря чему он набил себе руку и на выдумки,
а если он мог заполучить что-нибудь для себя полезное, он
охотно за это брался, но затем это портил, чтобы никто другой
не мог этим воспользоваться. Все эти занятия и довели его
до манеры, столь странной и сумасбродной.
Наконец, состарившись и дожив до семидесятилетнего возраста,
он то ли от искусства, то ли от своего нескладного образа
жизни, впал в самое дикое безумие, над чем мессер Франческо
Гвиччардини,(17) благороднейший флорентинец и правдивейший
описатель истории своего времени, управлявший тогда Болоньей,
вместе со всем городом немало потешался. Тем не менее некоторые
полагают, что безумие это сочеталось у него с хитростью,
ибо, продав некоторые свои владения за малую цену, когда
он находился в безумии и в самой крайней нужде, придя в
себя, пожелал получить их обратно и на определенных условиях,
и действительно их получил, ссылаясь на то, что продавал
их, когда был не в себе. Но так как это могло быть и по-другому,
я не стану утверждать, что это было именно так, и скажу
лишь, что именно так мне неоднократно об этом рассказывали.
Он занимался скульптурой и высек из мрамора, как умел, в
церкви Сан Петронио по правую руку, как войдешь в церковь,
усопшего Христа на руках у Никодима, в той же манере, как
и его картины(18). Амико писал сразу обеими руками, держа
в одной руке кисть для светлых красок, а в другой — для
темных, но особенно красив и смешон он был, когда стоял,
унизав весь свой пояс кругом горшочками со смешанными красками,
так что похож был на дьявола св. Макария со всеми его склянками.
А когда он работал с очками на носу, он мог бы и камень
рассмешить, в особенности если начинал трепать языком, ибо
болтал он за двадцатерых, и когда рассказывал истории самые
невероятные, смех был, да и только. И следует сказать по
правде, что ни об одном человеке он никогда не говорил ничего
хорошего, какими бы добродетелями или талантами тот ни обладал,
каковы бы ни были достоинства, дарованные ему природой или
судьбой.худ. Джироламо Маркези / Св. Екатерина И, как было
уже сказано, он так любил болтать и рассказывать всякие
небылицы, что когда как-то вечером, когда звонили к вечерне,
он встретил одного болонского живописца, покупавшего на
площади капусту, бедняга никак не мог от него отвязаться,
и Амико со своими сплетнями продержал его, занимая приятными
разговорами, под лоджией Подесты до самого утра, пока не
сказал живописцу: «Иди же, вари свою капусту, время идет».
Он наделал бессчетное множество и других глупостей и шуток,
о которых поминать не буду, так как пора уже рассказать
кое-что и о Джироламо из Кодиньуолы, написавшем в Болонье
много картин и портретов с натуры, среди которых два в доме
Виначчи хороши отменно. Он написал мертвым монсиньора де
Фуа, погибшего в битве при Равенне, а немного спустя написал
портрет Массимилиано Сфорцы. Он написал получивший большое
одобрение образ в церкви Сан Джузеппе, а в церкви Сан Микеле
ин Боско в капелле св. Бенедикта маслом на дереве образ,
послуживший поводом к тому, что он совместно с болонцем
Бьяджо написал в этой церкви все истории, которые они готовили
фреской и отделали посуху и в которых видна опытность, как
об этом говорилось при описании манеры Бьяджо.
Тот же Джироламо написал образ для церкви Санта Коломба
в Римини в соревновании с Бенедетто из Феррары и Латтанцио(19),
на котором он изобразил св. Лючию скорее сладострастной,
чем прекрасной, а в главной абсиде Венчание Богоматери с
двенадцатью апостолами и четырьмя евангелистами с головами
такими большими и уродливыми, что совестно взглянуть. После
зтого он возвратился в Болонью, но пробыл там недолго и
отправился в Рим, где он написал с натуры многих синьоров
и, в частности, папу Павла III. Увидев, однако, что место
это не для него и что среди стольких знатнейших живописцев
ни чести, ни пользы, ни известности не приобретешь, он направился
в Неаполь, где нашел некоторых своих друзей, которые ему
покровительствовали, и в особенности мессер Томмазо Камби,
флорентинский купец, большой любитель древних мраморов и
живописи, предоставивший ему все, в чем он нуждается. И
потому принялся он за работу и в монастыре Монтеоливето
написал маслом на дереве образ с волхвами для капеллы некоего
мессера Антонелло, епископа, не знаю какой местности, а
в церкви Сант Аньелло другой образ маслом с Богоматерью,
св. Павлом и св. Иоанном Крестителем; а для многих синьоров
он написал их портреты с натуры. А так как, прожив жизнь
в бедности, он все старался нажить деньги, а лет ему было
уже немало, то по прошествии недолгого времени, когда делать
ему в Неаполе было уже почти нечего, он вернулся в Рим.
Когда же некоторые из его друзей прослышали, что он скопил
некоторые деньжонки, они его уговорили жениться для устройства
личной жизни. И вот, поверив, что это ему пойдет на пользу,
он так дал себя окрутить, что они для своей цели подсунули
ему под бок в качестве жены шлюху, которую они для себя
содержали. Повенчавшись и проведя с ней ночь, бедный старик
догадался, в чем дело, и так это его огорчило, что, не прожив
и несколько недель, он от этого помер на 69 году своей жизни.
Кое-что скажу я теперь и об Инноченцио из Имолы(20). Много
лет он работал во Флоренции с Мариотго Альбертинелли, после
чего возвратился в Имолу и выполнил в этом городе много
работ. худ. Инноченцио Франкуччи (Инноченцио из Имолы) /
Мадонна с младенцем во Славе с архангелом Михаилом и свв.
Петром и БенедиктомОднако в конце концов по настояниям графа
Джовамбатисты Бентивольи он переехал на жительство в Болонью,
где к первым его работам относится копия картины Рафаэля
Урбинского, выполненной ранее для синьора Лионелло да Карпи.
Для монахов же в Сан Микеле ин Боско он написал в капитуле
фреской Успение Богоматери и Воскресение Христово; работа
эта выполнена несомненно с величайшей тщательностью и очень
чисто. Для той же церкви он написал образ главного алтаря,
верхняя часть которого выполнена в хорошей манере. Для болонских
сервитов он написал на дереве Благовещение, а в уеркви Сан
Сальвадоре Распятие, а также много картин и других живописных
работ по всему городу. В Виоле для кардинала Ивреа он расписал
фреской три лоджии, а именно в каждой из них иаписал красками
по две истории по рисункам других живописцев, но весьма
тщательно. В церкви Сан Якопо он расписал фреской одну из
капелл и написал маслом образ для мадонны Беноцци, и выполнил
это вполне толково. Помимо многих других он написал также
портрет кардинала Франческо Алидозио, который я видел в
Имоле, вместе с портретом кардинала Бернардино Карниале,
и оба они очень хороши.
Был Инноченцио человеком очень скромным и добрым и потому
всегда избегал общения и разговоров с болонскими живописцами,
отличающимися как раз обратными свойствами. А так как трудился
он свыше сил своих, то, заболев пятидесяти шести лет заразной
горячкой, оказался настолько изнуренным и слабым, что в
несколько дней она его погубила. И потому-то осталась незавершенной
и едва-едва лишь начатой работа, за которую он взялся вне
Болоньи и которую благополучно завершил болонский живописец
Просперо Фонтана(21), следуя указаниям, полученным от Инноченцио
перед смертью.
Работы всех вышеназванных живописцев относятся к 1506—1542
годам, и в нашей Книге есть рисунки каждого из них.
В начало
ПРИМЕЧАНИЯ
Раменги
Бартоломео, сын купца Джованбаттисты, прозванный Баньякавалло
(1484_1542), — живописец родом из местечка Баньякавалло
в Романье. Учился в Болонье у Франчи, затем уехал в Рим,
привлеченный именем Рафаэля (пребывание в Риме, впрочем,
оспаривается), с 1520 г. снова до конца жизни в Болонье,
где находится большинство сохранившихся работ, большей частью
испорченных реставрациями: «Распятие» в сакристии церкви
Сан Пьетро (подписное, с датой 1522 г.); «Мадонна, венчаемая
Христом» в церкви Сан Стефано; «Посещение Марией Елизаветы»
в церкви Сан Витале; «Святые» в церкви Сан Микеле ин Боско;
«Преображение» (там же); «Святое семейство» в Пинакотеке.
Другие работы: «Святое семейство» (Урбино, Палаццо Дукале);
«Богоматерь во славе» (Дрезден, галерея). Влияния (кроме
Франчи) Рафаэля, Доссо.
1 Об Амико из Болоньи см. прим. 14; о Джироламо из Котиньолы
— прим. 19, об Инноченцио иэ Имолы — прим. 20.
2
В Риме работ Баньякавалло нет. О работах Перуцци в церкви
Санта Мариа делла Паче см. выше его биографию.
3
Работы в Сан Петронио не сохранились.
4
О Бьяджо ди Уголино Пини, имевшем прозвища Бьяджо Пупини
и Бьяджо делле Ламе, документальные сведения относятся к
1511—1575 гг.
5
Монастырь Сан Сальваторе был позднее превращен в казармы,
сохранились лишь остатки росписей Бьяджо.
6
Тондо не сохранились.
7
Работы в Сан Витале и в церкви сервитов сохранились в плохом
состоянии.
8
В Сан Микеле ин Веско изображения святых сохранились; там
же «Преображение» работы Баньякавалло.
9
В Сан Стефано сохранилась Мадонна Баньякавалло.
10
«Обрезание» в Сан Якопо (Сан Джакомо) написано не Баньякавалло,
«Жертвоприношение Авраама» не сохранилось.
11
Мадонна в церкви Мизерикордиа сохранилась.
12
Рисунок не сохранился.
13
Баньякавалло умер в Болонье 2 августа 1542 г.
14
Амико из Болоньи (Амико Аспертини) родился ок. 1475 г.,
умер в 1552 г. — живописец, скульптор, миниатюрист, гравер.
Работал помимо Болоньи в Лукке и Риме. Главная работа —
фрески в церкви Сан Фриано в Лукке. Остальные живописные
работы, названные Вазари, не сохранились.
15
Карл V посетил Болонью в 1530 г.
16
Работы не сохранились (см. выше биографию Альфонсо Ломбарди).
17
Историк Гвиччардини был губернатором Болоньи в 1531—1534
гг.
18
Скульптура сохранилась.
19
Джироламо Маркези из Котиньолы близ Феррары (годы рождения
и смерти точно неизвестны) — живописец, испытал влияние
Рафаэля и Франчи, работал в Болонье, Римини, Риме и Неаполе.
Достоверные работы: «Оплакивание» (Будапешт, Музей изобразительных
искусств); «Христос, несущий крест» (Париж, Лувр); «Благовещение»
(Венеция, Академия); четырехчастный образ со святыми (Равенна,
Пинакотека); Мадонны в Форли (Пинакотека), Венеции (Ка д'Оро),
Милане (Брера). Из работ, названных Вазари, сохранились
следующие: Мадонна из церкви Сан Джузеппе (теперь в Болонской
пинакотеке) и «Св. Бенедикт» из церкви Сан Микеле ин Боско
(теперь в Берлинском музее). О Бенедетто Кода из Феррары
см. биографию Беллини «Жизнеописаний», работ Латтанцио из
Римини не сохранилось (в документах он упоминается в 1492—1505
гг.).
20
Инноченцио Франкуччи из Имолы, живописец, упоминается впервые
в документах в 1506 г., ученик Франчи и Мариотто Альбертинелли.
Работал главным образом в Болонье: фрески в церкви Сан Микеле
ин Боско; остатки росписей в церкви Сан Джакомо Маджоре
и в палаццино делла Виола (теперь Сельскохозяйственная школа).
«Обручение св. Екатерины» в церкви Сан Джакомо Маджоре;
«Благовещение» в церкви сервитов; «Распятие» в церкви Сан
Сальваторе; остальные названные Вазари работы не сохранились.
Кроме того, ему же принадлежат Мадонны в других церквах
и галереях Болоньи, Форли, Фаэнцы и Мадонна со святыми в
Ленинградском Эрмитаже.
21
О Просперо Фонтана см. биографию Приматиччо в «Жизнеописаний».
|
Жизнеописание
БАРТОЛОМЕО (Bartolomeo Ramenghi)