Деревня Шанево все лето нахлобучивало на себя шапку облаков и обливалось дождями.
Однако сегодня солнце нещадно палило.
- Ух жарища - сказал мрачный Серега, снимая засаленную кепку , точнее то, что когда-то ею было, теперь же напоминало какую-то желто-серую рваную тряпочку.
- Вчера чуть ее не забыл, без нее плохо - она хороша тем, что белая.
С сомнением еще раз я посмотрел на его головную тряпочку, да ладно сам не лучше - хожу в своей любимой фетровой шляпе, которой более 30 лет, она потеряла давно первоначальную форму, тонула неоднократно в озере, один край объели мышки, была несколько раз вывернута наизнанку - и теперь не знаю, где изначально внутренняя сторона, но что делать… зато удобно помещается на голову.



- Чай будешь?, - спросил Серегу.
- Все вода, вода пьешь ее - никакой силы от нее, а исть (есть, кушать, значит - А.К.) надо, вот вечером в себя что-нибудь затолкаю.
- Ладно, пойду - мне обещал москвич за работу вина дать.
Ушел.
Через час пришел уже веселый, пахнущий алкоголем, пот стекал с него большими градинами.
- Чаю будешь? - снова настойчиво предложил Сереге.
- Да, чё ты мне чаю и чаю, мне он надоел - ты бы мне вина дал.
- Нету - стандартно ответил я, ведь им местным только налей сейчас - так они сразу повадятся ходить, стучать по вечерам в окно и застенчиво молчаливо вопрошать, а порой и совсем не бесшумно.

На лбу Сереги крупно волдырился пот.
- Ты бы искупался, вот какая на улице жара-пекло.
- Да, что я малой, я свое в детстве откупался. Баловство одно. Ну, так обтереться в воде можно. Пойдем лучше сети проверим.
С этим я согласился, сеть надо было проверить, из-за такой жаркой погоды попавшаяся рыба быстро тухнет, а мне была обещано некоторое количество лещей. Я надел свою фетровую шляпу, Серега прикрыл свое чело желто-серой кепкой и мы двинулись к озеру. Я прихватил с собой ведро, предвкушая улов, который сюда с трудом влезет.

Спустились к моему берегу, где ожидал нас серебристый алюминиевый катамаран. Это чудо местной техники - изобретение моего дяди Виктора.
От солнца метал разгорячился и, чтобы не поджариться, пришлось подложить на сиденье газеты "Демянский колхозник", прямо на статью, в которой говорилось о больших достижениях по борьбе с браконьерством и незаконной вырубкой леса. Что и говорить, эти сети наносили большой экономический урон рыбколхозу и когда я об этом сказал Сереге - он мне ответил: "Да пошли они, едрен туды". И с таким напутствием мы отчалили.
Подплыли к Грязной Луке, где располагались сетки Сереги. Грязная Лука это такая заводь в озере Долотцо, не могу сказать, что вода в этой заводи чем-то отличалась, ну может дно выглядело более илистым.

- Ты слева, слева заплывай, не боись - я тверёзый, - говорил Серега, икая перегаром. Лодка жалобно взвизгнула в ответ на тяжелые движения шаневского мужика, когда он нагнулся за первой рыбиной. Подлещик шлепнулся на дно ведерка - глаза у рыбины уже покрылись некоторой желтизной.
- Тухлая? - спросил неуверенно я.
- Сожрем!, - весело воскликнул мой напарник.
Вот обнаружился зацеп - только Серега попытался дернуть и поднять край сети, как лодка покачнулась и его рука соскочила с алюминиевого края и он полетел в воду, за ним, гремя крутилось в воздухе ведро с тухлым лещом. Прошло несколько мгновений, пока на небесах решалась судьба рыбака - но вода разверзлась и появилась голова с круглыми вращающимися глазами. Он шумно отплевывался, вокруг весело летали слепни, а на голове устойчиво держалась его грязная кепка.

- Ну ты даешь! - выдохнул. Ты чего - меня утопить захотел, эх ту дышло…
В ответ я ему высказал, такую-то едрён душу в пекло, что это он сам решил отправиться на дно, прихватив с собой и мое ведро и вкусного леща. Серега стал вскарабкиваться на катамаран, отчего борта сильно перекосило и я чуть не полетел вслед за ним.
- Не боись, - захохотал Серега, оказавшись все-таки в лодке. Его смех вращался над Грязной Лукой подобно моему ведру, которое теперь лежало на глубине.
- Ха-ха-ха! - смеялся во весь рот Серега, - вот я и искупался. - Ха-ха-ха! Он любовно стащил свою кепочку-тряпочку с головы и начал ее отжимать, потом полез за папиросами, которые находились в нагрудном кармане - понятное дело, от папирос осталась одна каша. А Серега все гоготал, нисколько не омрачившись этой утратой.

Сеть мы всю проверили - больше никакой рыбы не попалось. Я потерял свое ведро, Серега все выжимал свою мокрую шапочку, забыв о рубашке и штанах.. А солнце продолжала нещадно припекать.

Рисунок "Гуляки". Тушь, перо. 30х40. Анатолий Кудрявцев