Это было летом. Было жарко. Ужасно жарко. Просто нестерпимо жарко. Солнце палило в этот день как угорелое, и даже в тени (мы шли через лесок) ничуть не было легче.
Мы с приятелем направлялись к берегу озера со странным названием "Золотце". Нам сказали, что тут очень красивые места, и отлично ловится рыба. Да и дом снять легко и совсем недорого. В деревне-то почти никто не живет. Название деревни тоже было немного необычным. Называлась она "Шаневочка". Наш друг, художник, жил здесь прошлым летом, и отлично провел отпуск. К озеру через лес вели две дороги. Наш приятель предупреждал нас, что надо очень внимательно следить за поворотами и свернуть после первой развилки направо. Если повернешь налево, придешь к месту, куда упала комета. А туда лучше не попадать. Когда-то давно в этих местах упало что-то с неба, кто-то говорил, что это был метеорит, кто-то считал, что комета, а может, это была тарелка с инопланетянами. Но с тех самых пор, хотя этих самых инопланетян никто в глаза никогда не видел, тут стали происходить какие-то чудные вещи.

И вот, пройдя по живописной дороге мимо густого, почти непроходимого леса, мы добрались до озера. Нас должны были встретить. Так оно и вышло, встретили. Около озера, рядом с лодкой, привязанной к старой сухой ветке, нас уже поджидал странный невысокий мужичок в желтой соломенной шляпе и с яркой косынкой на шее вместо галстука. Он снял шляпу, чтобы раскланяться, и оказалось, что волосы у него ярко-рыжие, густые и торчат во все стороны непослушными вихрами. “Леший”, - представился он. Мы пожали плечами, Леший так Леший, и поздоровались. “Погодка нынче жарковатая, - сказал он, Солнце то вона как шпарит. Что-то давно не клевали китощуки”. Леший был слегка выпивши, и ему хотелось поговорить.

Лодка у Лешего была каких-то невероятных размеров, просто баржа, а не лодка, мы сели и поплыли по озеру. По дороге он рассказал, какие огромные рыбы водятся тут, в озере, какая рыба здесь хитрая, и как её сложно поймать. Рассказывал, про огромных китощук, которых он тут ловил, причем по мере рассказывания эти выловленные китощуки становились все больше. Рыбу в этих местах редко ловили на удочку, больше на кружки. Снасть такая, к кружку привязывается леска с крючком и поводком, на крючок насаживается маленькая рыбка, живец, и кружок кидают в воду недалеко от берега, там, где трава или листья кувшинок, чтоб кружок не унесло. А больше и делать ничего не надо, только проверять время от времени, не попалась ли рыба.

Озеро было большое, и, наверное, от жары, вода казалась густой, словно застывшее стекло. Да и воздух, пока мы плыли, становился все гуще. Берег, от которого мы отчалили, скрылся в тумане, а противоположного не было видно. Только вода. Как по море или по океану плывешь. Из воды неожиданно выглянула огромная щука, подмигнула и сказала: “Да, давненько не было дождей. Хочется дождичка-то”. “Не удивляйтесь”,- сказал Леший,- У нас тут и не такое бывает. Сами увидите”. Мимо проплыл мужичок на своей лодочке. Он удил рыбу. Вдруг удочка изогнулась, лодка дернулась, и лодка вместе с чуть не вывалившимся за борт мужичком с огромной скоростью пронеслась мимо нас. “Это клюнул китолещ”,- сказал Леший,- он сильный, зараза, и здоровенный, теперь по всему озеру таскать будет, пока не устанет. А там, либо леска оборвется, либо рыба устанет, а как устанет, сразу малость станет поменьше. Вот тогда-то и можно будет её вытащить. Правда, может и в соседнее озеро уволочь. А потом назад-то, ой как далеко.”

Мы доплыли до места, Леший показал нам дом, и мы сразу легли спать, так устали от жары и дороги.
Утром я проснулся первым и решил прогуляться немного. Мы спали на мансарде, и надо было спуститься вниз. Я вышел и спустился вниз по лестнице со старыми ступеньками. Лестница была очень крутая, без перил, а ступеньки старые и скрипучие, они прогибались под ногами, и, казалось, вся лестница сейчас развалится.
Внизу, около крылечка сидел маленький зеленый котенок с рыжими ушками.
-Привет, - сказал котенок, - я Пайда.
-Привет, - сказал я,- Виктор.
-Пойдем, я познакомлю тебя с Люсей.
- Хорошо, - сказал я.
И мы пошли. По высокой траве, такой высокой, что я просто утонул в этой траве. Трава была выше моей головы. “Осторожно, - сказал котенок, - Тут могут быть змеекуки. Они, правда, не всегда кусаются, но если у них плохое настроение, то могут и тяпнуть. И тогда пойдет дождь. И даже гроза может быть”.
Идти было не очень далеко, и скоро мы подошли к совсем старому дому. Тут трава была пониже, но дом весь зарос крапивой. Чуть заметная тропинка вела к двери, на которой висел замок. Казалось, в этом доме никто не жил очень давно. Даже окна были заколочены старыми полусгнившими досками. “Не бойся”,- сказал Пайда. Мы поднялись по развалившимся ступенькам, замок, как оказалось, был повешен только для виду, и вошли в дом. Тут и жила Люся. Люся приехала сюда из Канады. Не понравилось ей в Канаде, а здесь очень даже понравилось. Она топила печку, собирала грибы и ловила рыбу. Люся оказалась очень симпатичной молодой девушкой с совсем коротенькой стрижкой. Что в ней было очень милое, детское и притягательное. В доме на удивление было чисто, и внутри он казался гораздо больше, чем снаружи. На окнах были кружевные занавесочки, печка чисто побелена, на столе – вышитая скатерть. Все очень просто, и а то же время уютно. Люся напоила нас чаем и угостила пирожками из печки.
Пайда тоже с удовольствием пил чай и ел пирожки, и я даже не удивлялся, начал понемногу привыкать к необычным вещам, происходившим тут. Мы сидели и разговаривали с Люсей о самых разных вещах, и мне показалось, что мы знакомы уже давно, много лет, так было с ней легко разговаривать обо все на свете.

Вечером мы с приятелем вышли на улицу подышать свежим воздухом, небо было звездным, и звезды были необыкновенно яркие, и вдруг я увидел падающую звезду. Потом ещё одну, а потом звезды стали падать одна за другой. Они падали, и медленно гасли на траве рядом с домом. Падали и падали. Я сходил в дом, взял корзинку и стал собирать звезды. Те, что ещё не успели погаснуть. Так и набралась полная корзинка. На следующее утро я отнес корзинку Люсе, и она сварила варенье. Получилось оно золотистого цвета и очень вкусное.
-Да, - сказала Люся, - отличное варенье, но ты ещё не пробовал варенье из понарошки.
-А что за понарошка такая? - спросил я.
-Ягода такая, растет тут, в нашем лесу. Собирать её можно только в один день лета, 31 июля. Если раньше, она будет горчить, позже - ягоды становятся слишком мягкими и варенье из них невкусное. А завтра как раз 31 июля. Пойдем собирать?

На следующее утро мы с Люсей отправились за понарошкой, Пайда, конечно, тоже составил нам компанию. Он бежал впереди и его зеленый хвостик, поднятый вверх, весело подпрыгивал. По дороге нам встретился человек с огромным сачком. Я вежливо поздоровался и спросил, кого это он собирается ловить? Для бабочек сачок был явно великоват.
- Облака, - сказал нам человек. - Нет на свете ничего увлекательней погони за облаками. Здесь, в деревне бывают такие редкие облака, которых больше нигде не увидишь.
Мы посмотрели на небо, да, облака и правда были сегодня замечательные.
Он похвастался: “Знаете, какие у меня есть редкие экземпляры?”
Ловец облаков приоткрыл рюкзак, и оттуда показался кусочек темно-синего грозового облака. Облако только приготовилось удрать, как человек быстро завязал рюкзак обратно.
-Вот так, - сказал он, - за ними ведь глаз, да глаз. Чуть что удерут, тогда разве поймаешь?
Ловец облаков погнался за очередным облаком, а мы с Люсей и Пайдой пошли в лес собирать понарошку.

Понарошка оказалась очень красивой ягодой, теплого оранжевого цвета, и варенье из неё получилось тоже золотистым, как из звезд, но только варенье из звезд было очень прохладное, даже в самый жаркий день оно слегка похрустывало льдинками, а варенье из понарошки было кисло-сладким и теплым на вкус.

Так дни шли за днями, иногда мы с Пайдой, Люсей и моим другом катались на лодке по озеру, ловили рыбу и пили чай с травами из маленького термоса, который Люся всегда брала с собой. По утрам на озере часто был туман, и тогда мы лепили из тумана разные смешные фигурки и оставляли их на берегу. А днем туман рассеивался, и фигурки таяли, оставляя маленькие лужицы, а потом и они высыхали на солнце.

Как-то вечером я гулял и почувствовал, что что-то обожгло мне ногу. “Крапива, наверное”, - подумал я. А к вечеру поднялся сильный ветер, такой сильный, что сбивал с ног, с деревьев стало срывать листья, небо потемнело, и начался дождь. Видимо, меня все-таки укусила эта самая змеекука. “Ну вот”, - пробурчал Пайда, - “Так я и знал. Говорил же тебе, смотри под ноги”. Дождь шел без перерыва три дня и три ночи. Невозможно было выйти на улицу, и мы все эти дни сидели дома, да топили печку.

Так и подошли к концу те две недели, которые мы намеревались тут провести. Я зашел попрощаться с Люсей. Люся была немного грустной, пожелала нам удачной дороги, и попросила Пайду проводить нас до озера. Через озеро нас вез все тот же Леший. Что-то он всю дорогу молчал. Задумчивый был какой-то.

Когда мы вернулись домой, первым делом я стал разбирать на компьютере фотографии, которые сделал в деревне. А снимал я очень много. Я люблю фотографировать.
Удивительно, но ни Люси, ни зеленого котенка Пайды я не нашел ни на одном снимке. Хотя я точно помнил, что фотографировал их. Вот я с приятелем. Вот дом, в котором мы жили, вот лес, вот мы стоим довольные с выловленными рыбинами. Прекрасно получилось и озеро, и облака. А вот Люси с Пайдой почему-то нигде не видно.

Прошло лето, потом зима, и я все никак не мог забыть эту чудную деревню. Она часто снилась мне в самых разных фантастических снах. И никак я не мог дождаться лета, чтобы снова поехать туда. Не знаю почему, но эти места притягивали необыкновенно. Я часто вспоминал Люсю, как мы гуляли, как сидели у печки, уютно потрескивающей дровишками, как плавали на лодке по озеру…
И вот, прошла наконец зима, прошла и весна, настало лето. Мой друг не мог поехать, и я отправился в путь один.

Добрался я до озера. Там меня опять дожидался Леший, чтобы переправить на ту сторону. В это лето не было такой жары, Вода не казалась стеклом, и оба берега озера было отлично видно.
Ничего, казалось, не изменилось в деревне, те же домики, лес, озеро. Но только, сколько я ни звал, ни искал, Пайды нигде не было видно. Я вспомнил про Люсю и зашел в старенький домик. Но там никого не было, только паутина, провалившаяся крыша и окна, заколоченные старыми досками. Такое ощущение, что в этом доме никто не жил лет сто. Вокруг дома были густые заросли крапивы, на яблоне - много маленьких яблок, которые никто не собирал, и вся трава под яблоней была усыпана яблоками. И в колодце, заросшем травой так, что можно было его запросто не заметить и провалиться, тоже плавали яблоки.

Вечером я сидел на кухне и пил чай, и в гости ко мне зашел Леший.
И я спросил, куда девалась Люся из старенького домика.
-Люся?- удивился он.
Да, - сказал я, - она жила в том стареньком домике за поляной.
- Да в этом домике уже давно никто не живет, - усмехнулся Леший.
-Эх, места тут такие…. Ты в тот, прошлый то раз куды повернул? Видать, налево. А надо-то было направо. Та дорожка тоже к озеру ведет и на другой-то берег переедешь, и вроде все то же самое. И деревня вроде бы та, да вот и не та. И ведь избы, и лес, как оно и было, а вот люди. А может, это и не люди вовсе…. Сколько раз не ездил, ни разу одних и тех же людей там не встречал. В том стареньком домике, где ты эту, Люську то встретил, то бабка старая, то пацан какой, а бывает, и одни тараканы или сверчок какой из угла пищит. Эх, все эта ядрена комета… чтоб её…
Я вспомнил Люсю, её большие насмешливые глаза, и мне стало грустно.